Осуждение революций – укрепление России
Левые деятели нередко пытаются запугать русских патриотов, требующих захоронения тела Ленина, примером Украины, где декоммунизация, якобы, привела к майдану. Но к майдану и войне там привело как раз отсутствие декоммунизации, а не сносы памятников коммунистическим деятелям, которые тотально начались уже после майдана, а не до него. А самым большим памятником большевицким вождям была и есть сама Украина. Границы этого государства, его админаппарат, само «политическое украинство» как массовое явление было создано большевицкими вождями – Лениным, Сталиным, Хрущевым. Декоммунизировать же Украину по-настоящему – это означает привести ее в историческое состояние группы губерний Малороссии и Новороссии, с включением оных в состав единой и неделимой России.
Как известно, символика не только отражает наше прошлое, но и формирует будущее. Символика – это отражение наиболее важной, духовной цели существования как отдельного человека, так и семьи, народа, государства. Ибо цель плотской сытости и комфорта – это цель, достойная разве что животного, а не наделенного душой, умом и волей человека, сообщества людей.
Увы, в Конституции Российской Федерации сказано, что мы должны жить без таковой цели, и никакая идея не провозглашена целью существования и развития государства.
Некоторые политики современной России, к сожалению, даже гордятся таким положением официальной безыдейности. Причем ставят нам в пример Украину, которая ныне вроде бы занимается декоммунизацией. и говорят о том, что мы тоже, как и она, сможем дойти до майдана и смуты, если тоже уничтожим коммунистическую символику. Но, во-первых, проходящую ныне «декоммунизацию» Украины было бы справедливее назвать дерусификацией, а во-вторых – она началась только после майдана. А вот довоенная Украина, последовательно скатывающаяся к майдану, как раз была очень похожа на современную Россию своим смешением противоположных по смысле символов и идей. Экклектика современной РФ с памятниками Ленину и убитой им Царской Семьи, с увековеченными в названиях улиц палачами НКВД и новомучениками, живо напоминает такое же смешение в предвоенной Украине, где стояли и памятники Ленину, и памятники ряду великих князей и царей, и памятники Бандере.
В те годы на Украине тоже, как ныне и у нас, многие политики гордились терпимостью и безыдейностью государства. Конечно, уже и тогда там формировался определенный идеологический стиль: в системе гособразования и культуры было введено немало элементов русофобии. Но все же до поры, до времени она не переходила известных границ. Такого оголтелого нацизма, как сейчас, конечно же, не было. Более всего в этом странном государстве господствовал культ потребительства и пацифистской расслабленности. Верхушка Украины ударными темпами ковала себе состояния, население довольствовалось огрызками с их стола, но радикальные политики разных окрасов были при этом сброшены в маргинес общественной жизни. Однако на фоне такой деидеологизации правительства США и ЕС успешно ковали себе пятую колонну на Украине через образовательные и культурные программы. И эта колонна эффектно проявила себя на первом майдане, радикально изменив ситуацию на этой земле. Так бывает всегда: государство, которое хвалится тем, что не несет в себе никакой идейной цели, всегда подвержено внутренней нестабильности и внешнему воздействию. И вот в период евромайдана две спаянные колонны – укро-националисты и либералы, имеющие вполне цельное и эффективное, хотя и безусловно уродливое мировоззрение, сотворили еще более радикальный государственный переворот, и легитимизировали его на большей части территории Украины.
Но только после победы евромайдана началась та самая тотальная «декоммунизация», которой нас так пугают в России. На самом деле именно отсутствие реальной декоммунизации на довоенной Украине и привело ее к майдану. И не только потому, что, что, как уже говорилось, украинская экклектика вела к разброду и шатанию в умах. Но и потому, что самым большим памятником большевицким вождям была и есть сама Украина. Границы этого государства, его админаппарат, само «политическое украинство» было создано большевицкими вождями – Лениным, Сталиным, Хрущевым. Декоммунизировать Украину по-настоящему – это означает привести ее в историческое состояние группы губерний Малороссии и Новороссии, с включением оных в состав единой и неделимой России. А снос памятников революционерам вовсе не означает отказа от идей революции. И при СССР тоже уничтожали памятные знаки тем, или иным вождям, которые разошлись с генеральной линией партии. Но это вовсе не означало отказа от имей самой революции.
Украина как государство, безусловно, рождена революцией 1917 года – распад Союзного государства в 1991 году был только продолжением заложенных сто лет назад тенденций.Уже после Февраля была искусственно поднята волна украинского сепаратизма, но подлинное развитие она получила лишь при большевиках. Конечно, и до Ленина и Сталина некоторые силы, например – чиновники Австро-Венгерской империи, поддерживали идеи украинского сепаратизма.
Однако только большевицкие вожди создали зародыш политической нации украинцев и ее квазигосударственность. До них малороссы даже украинцами именовать себя не желали, на царских переписях населения упорно записывая себя в малороссы, или русские.
На Украине до сих пор действует закон о правопреемстве ее от Украинской Советской Социалистической Республики. И никакие «декоммунизаторы» этого «кощунственного» закона не требуют отменить, ибо в противном случае посыпалась бы вся ее законодательная и политическая система.
Вот лишь некоторые выдержки из данного закона:
О правопреемстве Украины
( Ведомости Верховной Рады Украины (ВВР), 1991, N 46, ст.617 )
Статья 1. С момента провозглашения независимости Украины высшим органом государственной власти Украины является Верховный Совет Украины в депутатском составе Верховного Совета Украинской ССР.
Статья 2. До принятия новой Конституции Украины на территории Украины действует Конституция (Основной Закон) Украинской ССР ( 888-09 ).
Статья 3. Законы Украинской ССР и другие акты, принятые Верховной Радой Украинской ССР, действуют на территории Украины…
Статья 5. Государственную границу Союза ССР, отграничивающие территорию Украины от других государств, и граница между Украинской ССР и Белорусской ССР, РСФСР, Республикой Молдова по состоянию на 16 июля 1990 года является государственным рубежом Украины.
Статья 6. Украина подтверждает свои обязательства по международным договорам, заключенным Украинской ССР до провозглашения независимости Украины.
Статья 7. Украина является правопреемником прав и обязанностей по международным договорам Союза ССР….
Статья 9. Все граждане Союза ССР, которые на момент провозглашения независимости Украины постоянно проживали на территории Украины, являются гражданами Украины…
Председатель Верховной Рады Украины Л.КРАВЧУК
г. Киев, 12 сентября 1991 года N 1543-XII
При этом УССР не просто была обречена на отделение в силу своей обширной автономии с правом выхода из Союзного государства. Она, вдобавок, просто не могла не превратится в современную «антироссию». Такова было логика ее внутреннего развития, и неизбежное влияние внешних сил.
Советская система методически насаждала идеи национал-коммунизма в республиках. Особенно активно использовались в этом плане деятели системы образования и культуры. Неудивителен, например, тот факт, что все местные Союзы Писателей стали основами “национальных фронтов”, источников сепаратизма. На Украине на основе Союза писателей был сформирован Рух, в Литве – Саюдис. Да что говорить, если даже в самой России писатели массово поддержали “декларацию о суверенитете России”, сыгравшей немалую роль в распаде СССР. Множество писателей РСФСР всей душой поддержали и либеральные реформы Ельцина. Конечно, не все писатели были таковы, было в их среде немало и глубоко порядочных патриотов. Но в целом сама советская система ковала и продвигала наверх сепаратистов-разрушителей.
Из Москвы в УССР приезжали “щирые укры”, которые ковали нац. политику. Так, в 1925 году Каганович стал главой местной компартии, именовался “вождём украинского народа” и обладал огромными полномочиями для решения поставленных перед ним задач. Задачи, между тем, были непростые.
Южная (малорусская) ветвь русского народа, теперь официально называемая украинцами, украинизироваться не желала. Нового литературного языка население, привыкшее общаться на малороссийском наречии, не принимало и не хотело принимать. “Нам необходимо приблизить украинский язык к пониманию широких масс украинского народа”, – торжественно объявил Председатель Совета Народних Комиссаров УССР Влас Чубар.
Иными словами, не язык стали приближать к народу, а народ – к языку. Достигнуть этой цели без принуждения оказалось невозможным. Тут-то и пригодились “способности” вождя украинцев Кагановича. Лазарь Моисеевич взялся за дело со свойственной ему решительностью. Всем служащим предприятий и учреждений, вплоть до уборщиц и дворников, было предписано перейти на украинский язык.
Всякий несогласный с национальной политикой вождя украинского народа Кагановича подвергался травле. Особенно же доставалось литераторам. На них лежала обязанность развивать самостоятельную литературу на украинском языке, но они, как и большинство украинцев, говоривших на малороссийском наречии, новосоздаваемого языка не знали и накликали на себя обвинения в “неуцтві”, “рабской зависимости” от “русской языковой, буржуазной по сути своей, традиции”
Писатели, безусловно, старались. Они “исправляли ошибки”, благодарили за “критику”, брали на себя повышенные обязательства. Кто искренне, кто вынужденно “бойцы литературного фронта” стремились избавиться от “тяжкого наследия” русской культуры, скорее выучить новый для себя украинский язык. Но выучить его было непросто.
Из него старательно вычищались слова русского происхождения, которые заменялись словами польскими, немецкими, выдуманными, какими угодно, лишь бы сильнее отделиться от великороссов. Группа академиков ревизовала словари, снова и снова реформировалась грамматика.
Бумерангом “щироукраинская” политика Кагановича ударила и по его подручным. Беспрестанная борьба с русским языком, постоянное “очищение” от русизмов стали навязчивой идеей в “национально-сознательной” среде, сказывались на психике любителей “рідной мови”. Многие из них заболели “мовной сверхболячкой”. Обнаружив “неблагонадёжное” слово («русизм”), устранив его, заменив другими, мовознавцы вскоре начинали сомневаться – достаточно ли новое слово отделяется от русского языка, свободно ли оно от “русификаторских” влияний?
Под подозрение попадали даже слова, совершенно непохожие на русские, так как они могли быть созданы с учетом принятых в русском языке правил словообразования. Следовала новая замена, а за ней – новые сомнения и так до бесконечности.
Большевики рассматривали украинство как важный способ борьбы с дореволюционным русским прошлым. Конечно, потом темпы взращивания политического и «новоязычного украинства” были снижены, слишком активных национал-большевиков даже репрессировали. Но все равно, это заигрывание с укро-национализмом продолжалось до конца существования СССР.
Потому смешны торжествующие вопли «бандерлогов» о том, что они “ушли от советского прошлого”. Нет, они – прямое и логическое продолжение советского прошлого. Современная кровая драма гражданской войны идет в границах УССР, которые начертали Ленин и Сталин. Новые вожди украинского народа – Вальцман и Гройсман только радикализировали политическое “украинство”, а в плане языковой украинизации они далеко уступают ранним большевикам. В их время чиновников даже сажали в тюрьму за нежелание говорить по – украински, а теперь тот же Аваков демонстративно не говорит, и ничего. Он ненавидит Россию и геноцидит сторонников Русского мира. Это теперь главное, его прощают и включают в число великих укров.
Что же касается постмайданной «декоммунизации». Как уже говорилось, это дерусификация, это уничтожение всего, что напоминает об общем прошлом украинцев и русских. Так, 27 ноября 2015 г. памятник двоюродному брату царя Николая II, Великому князю Константину Константиновичу в Одесской военной академии снесли и увезли. По словам сотрудников вуза, памятник был снесен в рамках выполнения “Закона о декоммунизации”. Великий князь Константин Романов является организатором и попечителем кадетских корпусов на территории царской России, на базе такого корпуса и находится Одесская военная академия.
А в Киеве на территории одного из старейших военных училищ Киева решили демонтировать памятник еще одному «коммунистическому деятелю» – генералиссимусу Суворову. Именем великого русского полководца учебное заведение раньше и называлось. Но сначала его переименовали в лицей имени украинского гетмана Богуна, а теперь принято решение демонтировать памятник Суворову. Монумент хотят убрать на задний двор, а пока его накрыли брезентом с изображением Богуна. Кстати, Иван Богун был соратником Богдана Хмельницкого, однако не хотел воссоединения Малороссии с Россией. Так что символизм данной «антикоммунистической» выходки понятен…
При украинской «декоммунизации», как уже говорилось, идет, прежде всего, не борьба с символами коммунизма. Нет, идет тотальное уничтожение памяти обо всем, что, так, или иначе, связано с Россией, с общим прошлым Южной и Северной ветвей Русского народа, будь то дореволюционный, или советский периоды. Например, в том же Киеве приговорили к сносу и памятник Чкалову. Он был, как известно, выдающимся и заслуженно знаменитым летчиком, а вовсе не каким-то коммунистическим функционером, или деятелем революции, хотя и жил в эпоху СССР. Но и его тоже решили снести в качестве «коммунистического символа».
Конечно, все те патриоты, которые хотят провести ревизию памятников эпохи коммунизма вовсе не хотят такой «декоммунизации». Нет, мы должны, наоборот, вести речь о возврате к нашей исторической памяти. А этот возврат, среди прочего, состоит и в правильной оценке Февральской и Октябрьской революции 1917 года.
Столетие прошло от революции 17 года, и трагические результаты очевидны. Сто лет назад Российская империя включала в себя и Польшу, и Финляндию, и Среднюю Азию, и Закавказье, не говоря уж о губерниях Малой и Белой Руси. Теперь мы по размеру территории вернулись чуть ли не ко временам Государя Иоанна Грозного. При Российской Империи каждый век приносил огромные территориальные приобретения, а “демократическая” реальность, привнесенная в Феврале 17 года, привела нас к чудовищным потерям в размерах государства.
Сто лет назад Русские увеличивали свою численность громадными темпами: например, при царствовании святого Государя Николая Второго население Империи увеличилось более, чем на 50 млн. человек. Теперь население РФ, как и почти всех остальных обрубков Российской Империи стремительно стареет и вымирает.
По темпам экономического роста Российская Империя была на втором месте после США. Теперь картина совсем другая… На всех обрубках Империи воцарились временщики, которые грабят ресурсы и вывозят на Запад, ни в грош не ставя свою Родину…
Главное: потерян смысл жизни для огромного количества Русских людей, потеряна благодать Божья – народ наш расцерковлен. Отсюда массовый алкоголизм (неизмеримо бОльший, чем при царе), наркомания (которой в России при царе вообще не было), массовые самоубийства (которые в РИ бывали чрезвычайно редко), фактический распад института семьи (в РИ количество разводов было таким: один развод на 500 браков). Отсюда – коррупция и продажность в верхушке, безнадега и уныние в низах.
Почерк один и тот же, спонсоры – одни и те же семейки международных банкиров, те же объединяющие их тоталитарные секты. И во всех этих поколениях есть один общий пункт для любви и уважения: для них всех любимо понятие революции. Именно это слово ревели толпы и в Питере 17-го года, и в Киеве 2014.
Пока слово «революция» у нас пользуется успехом, пока стоят памятники террористам и палачам, рецидивы прошлого вполне возможны. За американские гранты на основе советских революционных традиций создаются все новые группировки потенциальных мятежников. С другой стороны, созидательное большинство парализуется смешением стилей, что ведет к отсутствию воли к сопротивлению смутьянам. Простой российский обыватель, наслушавшись по телевизору комплиментов революционерам 1
